- Эй! – позвал его охранник. - Что ты здесь делаешь?! Это закрытая территория!
Юу открыл рот и облизал губы.
Он уже с трудом помнил, каково это – держать голову прямо, двигать цепляющимися друг за друга ногами, моргать, сглатывать слюну и чувствовать собственный вес. Тело, которым он овладел, не было родным и не было гостеприимным, но больше напоминало марионетку, управлять которой с должен изяществом он не умел. 
Пока что.
Юу попытался  что-то сказать, но сумел издать только невнятный звук.
У него не было сил раздражаться из-за своей неумелости или неуклюжести нового обиталища; подобные чувства вытравило из него вчера, а сегодня, что длилось вечно и вечно же плавило солнцем стены его дома, было слишком холодным и жутким, чтобы дать им родиться заново. Благодарности или любви он, правда, тоже не испытывал: в конце концов, ничто из того, что он любил, не являло собой спасительного моста, а сам Юу слишком устал, чтобы чувствовать что-то, что не могло спасти его.
- Ты слышишь меня?! – закричал человек в синем, и, подойдя к стеклянной двери, демонстративно зазвенел ключами, словно в надежде, что незваный гость испугается и уйдет.
Юу слышал, но не слушал – это не было важным.
- Впусти меня, - справился, наконец, он с языком.
Охранник вставил ключ в замочную скважину, но открывать дверь не стал. Ударил кулаком по стеклу и снова сказал что-то про закрытую территорию, про полицию и про что-то еще, что тоже не имело никакого смысла.
Поняв, что дверь ему не откроют, Юу снова застонал, чувствуя, как поднимается внутри гнев. Он же так близко, зачем ему мешают, ему же надо идти дальше, у него же есть цель, одна единственная и единственно важная.
Сжав кулак он повторил жест охранника, только вот его удар заставил стекло треснуть.
Мужчина отпрянул и замер, словно пытаясь понять, что происходит перед его глазами, но Юу не следил – бил с ожесточением, пока стекло не рассыпалось на куски.
- Больно, - сказал он.
Он помнил, что боль была важна. Не боль его нового тела – ту он не чувствовал, - но та, что раздирала его на части с момента смерти. Юу знал, что именно она не давала ему успокоиться, да и упокоиться, наверное тоже, превращая смутное желание в одержимость.
- Смотри на мои руки, - шептал он, отпирая дверь, - ты их видишь?
Что-то было такое с его руками, но уже он не помнил что. Его вечное сегодня съедало его по кусочку, оставляя только имя и цель, смутные отголоски воспоминаний и отголоски того, о чем он забыл.
- Ты чувствуешь холод? – спросил Юу ставшего подобным соляному столбу человека.
Тот ему ничего не ответил, но Юу знал, что чувствует.
- Иди к нему, - сказал он, - он ждет тебя.
Человек, в отличие от стекла, был гораздо податливей, а потому просто упал на пол, прекратив доставлять неудобства.
Юу, осторожно присев, подобрал с пола осколок и, крепко сжав его в руке, пошел дальше, к пожарной лестнице.
- Ты знаешь, знаешь, знаешь, - шептал он, спускаясь на цокольный этаж, - ты все знаешь.
- Ты солгал, - говорил он, открывая дверь морга, - ты солгал, солгал.
- Ты меня знаешь, - бормотал он, заходя вовнутрь и осматриваясь, - ты виноват.

Отредактировано Okawa Hotaru (2013-07-20 07:05:45)